Чтобы стать художником, Мане пришлось преодолеть
сопротивление отца, мечтавшего видеть в нем юриста — продолжателя
семейной традиции, восходящей к XVIII веку. Семнадцатилетний Эдуар
решает уйти в моряки и на паруснике «Гавр и Гваделупа» отплывает в
Рио-де-Жанейро. Отец уступает.
Профессиональную подготовку будущий художник получает в
мастерской знаменитого в то время Т. Кутюра. Однако это было странное
обучение — учитель и ученик постоянно спорили друг с другом, уж очень
по-разному они смотрели на цели искусства.
Мане по природе своей не был бунтарем, напротив, он всей
душой стремился научиться искусству живописи, жаждал признания и славы,
но при этом он хотел писать то, что его волновало, то, что он видел
вокруг себя — современную жизнь. После Курбе, Милле, барбизонцев это
было вполне естественное желание.
Готовясь к Салону 1861 года, Мане пишет
портреты родителей ("Господин и госпожа Мане. Портрет родителей
художника", 1860, Париж, Музей Орсэ) и человека с гитарой (Испанский
гитарист, 1860, Нью-Йорк, Музей Метрополитен), удостоенного награды. Т.
Готье писал о картине: «…Веласкес дружески ему бы подмигнул, а Гойя
попросил бы огонька, чтобы раскурить свою “papelito” (самокрутку)…
Чувствуется бездна таланта в том, как написана эта фигура, …в сочности
фактуры, стремительности мазка, удивительной правдивости цвета».
Молодые живописцы сразу оценили новизну живописного языка Мане и целой
делегацией отправились к нему в мастерскую с поздравлениями.
Лола из Валенсии. 1862—1867
В конце 1850-х — 1860-е годы во Франции
увлекаются Испанией и всем испанским (возможно, отчасти, потому, что в
1863 году Наполеон III женился на красавице-испанке Евгении Монтихо).
Серию картин на испанскую тему пишет и Мане — "Викторина Меран в
костюме эспада" (1862, Нью-Йорк, Музей Метрополитен), "Лола из
Валенсии" (1862, Париж, Музей Орсэ), "Мертвый тореро" (1864—1865,
Вашингтон, Национальная галерея искусства).
Однако более всего его притягивает Париж.
«Мало знать свое ремесло, — говорил Мане, — нужно быть взволнованным
своей темой». Коренного парижанина, влюбленного в свой город, его
привлекала и очаровывала жизнь, которая бурлила вокруг. Художник вводит
в искусство новых героев — разношерстную толпу бульваров, посетителей
кафе, мир богемы. В картине «Музыка в Тюильри» (1862, Лондон,
Национальная галерея) на переднем плане представлены сам художник, его
брат, Бодлер и другие. Часть фигур внимательно прописана, остальные
едва намечены; быстрый, свободный мазок, яркие цветовые пятна,
контрасты света и тени — все это создает ощущение непрестанного
движения, словно сама жизнь выплеснулась на полотно. Художнику удается
черные сюртуки и светлые платья женщин превратить в драгоценные куски
живописи, беспорядочное мелькание блестящих цилиндров — в своеобразный
ритмический танец. Мане находит художественно-пластическое воплощение
современного костюма: «Это подлинный живописец, — писал Бодлер, — он
заставил нас увидеть наше собственное величие со всеми нашими
галстуками и лакированными сапогами».
После первого успеха в Салоне Мане
задумал большую картину с обнаженной моделью — "Завтрак на траве"
(1863, Париж, Музей Орсэ). В картине нет действия — просто группа людей
отдыхает у воды. Жюри в этот раз было чрезмерно строгим, отвергнув
множество работ, в том числе и «Завтрак на траве».
Возмущение было настолько всеобщим, что
Наполеон III приказал показать отвергнутые картины в отдельных залах
Салона. Это был знаменитый Салон отверженных 1863 года. «Завтрак на
траве» вызвал яростные нападки публики — среди одетых мужчин сидела
нагая женщина! Картину сочли «непристойной». А между тем Мане
воспользовался мотивом композиции знаменитого Сельского концерта,
приписываемого великому Джорджоне. Зрители не заметили «сочной, смелой
живописи, вдохновения, неожиданности» полотна. Но еще большее
негодование в Салоне 1865 года вызвала «Олимпия» (1863, Париж, Музей
Орсэ). (Уже в самом названии виделся намек на имя персонажа Дамы с
камелиями Дюма-сына.) Мане изобразил свою любимую натурщицу Викторину
Меран, современную парижанку с худым бледным телом, в позе, освященной
традицией, — так некогда великие мастера писали прекрасную Венеру.
Художник не стал подгонять облик натурщицы под классический идеал, а
написал ее несколько угловатую фигуру так, как он ее видел. Возле ложа
едва различима на темном фоне негритянка с букетом, в ногах — черный
кот. В сочетании этого антуража с неподвижно-манекенной позой,
застывшим взглядом модели есть что-то странно-дразнящее. Темный фон
подчеркивает великолепие живописи: белый цвет ткани, которой
задрапировано ложе, разработан тончайшими оттенками голубого,
бледно-зеленого, розового, столь же богата нюансами цветовая гамма
золотистого покрывала, розовая одежда негритянки. Все это богатство
светлых тонов служит как бы рамой для Олимпии. У картины нашлись
защитники — молодые художники, искатели новых путей в искусстве, и
Золя, который отметил важную особенность Олимпии — индивидуальность
восприятия автора. Мане утверждал право художника на свободу видения,
свободу выражения, ставшие основой современного искусства.
Повествовательный сюжет начинал играть в искусстве все меньшую роль, и
содержанием произведения нередко становилась сама живопись, т. е. то,
как было написано произведение.
1860—1870-е годы были наиболее
плодотворными в творчестве мастера. В эти годы написаны "Флейтист"
(1866), Портрет Эмиля Золя (1868), "Балкон" (1868—1869, все — Париж,
Музей Орсэ), "Завтрак в мастерской" (1868, Мюнхен, Новая пинакотека),
"Вокзал Сен-Лазар" (1873, Вашингтон, Национальная галерея искусства) и
другие. Мане оказал влияние на импрессионистов, но и сам подчас
увлекался их открытиями. Глаз художника выхватывает из потока жизни
мимолетный образ, и он стремится передать свежесть непосредственного
впечатления, подчеркнуть эстетическую ценность и поэтичность каждого
мгновения.
Палитра Мане, который иногда работает на
пленэре, становится светлее, мазок — свободнее, контуры теряют
четкость, как бы растворяясь в световоздушной среде; пространство
картины наполняется солнечным светом, воздухом, трепетом и дыханием
жизни ("В лодке", 1874, Вашингтон, Национальная галерея искусства;
"Аржантей", 1874, Турнэ, Музей изящных искусств).
Уже тяжело больной Мане пишет свой последний шедевр — "Бар в Фоли-Бержер" (1881—1882, Лондон, Институт Курто).
Бар в Фоли-Бержер. 1881—1882
Творчество Мане оказало мощное
воздействие на развитие современного искусства. Он — предшественник и
вдохновитель импрессионизма, эпохи, которую называют, порой, новым
Возрождением и «высшим проявлением французского пластического гения»
(Л. Вентури).
|